Досье. Родился 14 сентября 1952 года. Голкипер. Выступал за челябинский «Трактор», минское «Торпедо», минское «Динамо» (1976 – 1989). Тренировал минское «Динамо» (1991 – 1993), минское «Тивали».
Из материала газеты «Прессбол» (№1009, 22.08.2000):
«Звезда и смерть хоккейного флагмана». Вышедшая 28 июля на наших страницах статья под таким заголовком касалась истории некогда ведущего хоккейного клуба Беларуси и сопровождало ее крупное фото – выразительное лицо самого выдающегося белорусского вратаря, которому впоследствии суждено было стать последним тренером своей родной команды.
Слово «звезда», разумеется, относилось и к нему лично, слово «смерть» – упаси Господи... Но спустя всего 20 дней после той роковой публикации оно в буквальном смысле настигло на 48-м году жизни Владимира Семенова.
Почти год назад автор этих строк вытащил Владимира Михайловича на интервью, опубликовать которое до сих пор не пришлось. Тогда помешало чемоданное настроение (только что принятый Семеновым «Тивали» собирался на Кубок «Крыницы»-99 в Новополоцк), потом вмешались бытовая суета, оперативка, смена событий, да и по большому счету – обоюдная неудовлетворенность материалом. Наконец мы договорились встретиться еще раз, чтобы поговорить «набело», но... Более мрачного повода обратиться к своим архивам трудно и придумать...
- ...В 71-м перспектива протирать штаны на скамейке запасных челябинского «Трактора» не очень-то прельщала. А после молодежного турнира в Череповце, где резерв наш занял второе место, уверенность в силах появилась, играть хотелось. Тем более что, кроме Минска, где Муравьев Анатолий Васильевич тренером был, еще Уфа и Ижевск звали. Но Минск армию пообещал, это и перевесило. Как раз межсезонье было, руководство «Трактора» в отпуске. Отец Тыжных, тогдашнего челябинского вратаря ЦСКА, знал заводского начальника отдела кадров, где я токарем 5-го разряда числился. Написал втихаря заявление и уволился быстренько. Иначе в то время было нельзя, тренерского благословения просто не дождался бы – меня там за перспективного держали, как-никак чемпионом и призером СССР по юношам бывал.
В Минске тогда вроде банда солидная собиралась – Толкачев, Малков, Никонов, Кривоносов... Правда, вылетели мы скоро почему-то во вторую лигу. Однако по натуре я домосед. Город мне понравился, да и жилье выделили. К тому же Стаин вскоре пришел, спортивные перспективы поправил. Вышли в высшую лигу, но там новички почти не приживались. Да и не мудрено – тогда еще Харламов, Петров, Михайлов блистали, Ковин, Варнаков, Скворцов. Крутов с Макаровым – тоже звезды. Восходящие пока были. А 17 поражений подряд Стаина нашего надломили, конечно, здорово. В провале том и его вина. Не готов оказался Виталий Иванович к новому уровню. Вот подвести команду к высшей лиге – это да! После нас еще и «Сибирь» выводил. Только она тоже ведь там не задержалась. А насчет состава скажу, что тогда он, пожалуй, еще посильнее был, чем тот, что при Крикунове в «десятку» вошел, – лига к концу 80-х своих звезд уже распродала.
За рубеж не хотелось ли, спрашиваешь? Так ведь староват был уже. Это сейчас все, кому не лень, за океан прутся, едва на коньках сносно стоять научатся. Да и тренеры многие детские на заработки стремятся. Молодые, что после института приходят, которые сами толком нигде не поиграли, тоже на такой зарплате долго не высидят, уходят в более прибыльные сферы. В мое время, правда, также не шиковали, но тогда другие интересы существовали. И городское первенство детское было – ого! Тогда во дворах в футбол-хоккей почти круглосуточно детишки гоняли. Меня друзья и в секцию затащили. Коньков не было – стал в ворота. Начальных-то групп, где только катанию учат, тогда еще не было – сразу играли. У кого коньки – тот на коньках, у кого нет – так бегали, на валенки или бурки накручивали деревянную платформу, лезвие к ней прикрепляли. Со временем коньки и мне выдали. Я, правда, во дворе все равно в полевых игроках бегал. Не очень-то чудесно было без амуниции ворота закрывать. Каски были пластмассовые облегающие, так что шайба их легко пробивала, а то и вовсе в велосипедных шлемах играли. Форму настоящую только поближе к юношескому возрасту выдавали...
Ну а за границу в советские времена самых заслуженных-перезаслуженных лишь отпускали. Я же разве что вполглаза во время поездок заграничных на их жизнь поглядеть успевал. Как живут? Ничего так. Контактировать? А чего с ними контактировать? Время тогда строгое было, а я, между прочим, был человеком партийным. Это еще тогда надо было заслужить.
Год в кандидатах ходил: история КПСС, Устав. Все, как положено. Спрашивали строго. А как же? Старший лейтенант все-таки. Политическую обстановку, все нюансы знать надо. В Высшей партийной школе не учился, но Высшую школу милиции, это уже после ИФК, закончил. Юридическое образование на дороге не валяется. Хотя в Минском облсовете «Динамо», где проверкой физподготовки в милицейских отделениях занимался, эти мои знания не особенно пригодились. А милиция-то, которая бережет, и стрелять, и кроссы бегать, честно говоря – не очень. Приезжал, докладывал. Беднягам потом выволочку, выговоры от вышестоящего. Обижались, наверное. А я через некоторое время снова с проверкой: как исправляются?
А что делать? Да ведь и за хоккеистами нашими тоже контроль нужен. Таков уж характер русского человека, что свободу действий полную очень рискованно ему предоставлять. Поэтому система подготовки на базах полностью себя оправдывала: хоккей наш сильнейшим в мире недаром ведь был. А с Западом все сравнения в этом плане никуда не годятся. У них там другая психология, уклад жизни. Представь, советскому игроку разрешают остаться дома в день игры. Да жена его тут же запряжет. Либо по хозяйству, либо в магазин за колбасой, к примеру. Пойдет он, по пути обязательно друзей встретит. Нет-нет, да и соблазнится хоть раз на бокальчик пива. А ведь перед игрой нужна полнейшая концентрация на хоккее. Хотя не скрою, всем хотелось побольше дома бывать. Годы шли, дети росли, а мы и не замечали...
А ведь все равно после облсовета «Динамо» не выдержал, опять в хоккей вернулся. А что делать, если до 38 лет никакого орудия труда, кроме клюшки, как следует и не освоил? Снова разъезды-переезды... Однако ж и тренерские пути-дорожки неисповедимы. Вспоминаю вот, как после отставки штаба Сидоренко остался без работы. В «Тивали» тогда пришли новые люди, а про меня никто и не вспомнил. 4 месяца болтался без работы. Ну, старался хоть по хозяйству что-то. Ремонт в квартире. Огурцы на даче? Нет, не полол и не поливал. Дачи просто нету. А вообще ж неловко мужику здоровому, за сорок лет, на иждивении жены находиться! Хорошо хоть Любаша с пониманием отнеслась – никаких тебе упреков. Это силы придавало и веру вселяло. Спасибо Володе Меленчуку и Ивану Полякевичу, президенту «Полимира», – подобрали.
Безысходность? Нет, это самое последнее дело. Работу все равно нашел бы. Не хотелось ходить, звонить, кому-то навязываться. Поэтому и сидел, ждал предложений до последнего. В детскую школу? Ну, это не для меня, это призвание надо. Да к тому же опыт работы в большом хоккее, в сборной страны тоже чего-то стоит. А на стакан не подсел бы никогда. Если б Новополоцком не востребован оказался, поехал бы в Россию. Друзья (тот же Ишматов, Григоркин – известные специалисты) что-нибудь придумали бы. Говорю же, домосед я, срываться с насиженного места не хотелось...
...После того разговора Семенов сделал клуб «Тивали» чемпионом страны, но вскоре вновь возникла опасность оказаться невостребованным. Какие мысли роились у него в голове во время всех этих сложных межсезонных пертурбаций, теперь можно только догадываться – нервы ведь не железные, живота своего не щадят. В дни, когда Семенов умирал в Больнице скорой помощи, его команда играла в Швеции. Но уже не в хоккей…